— Ну не принимай ты так близко к сердцу-то, Фима! — уговаривала расстроенную подругу Люба. — Уже через два-три дня будет готов результат из лаборатории, и мы узнаем, из-за чего именно стало вдруг плохо гостям.

— Да как не принимать-то? — вздохнула Серафима. — В кои времена вместе собрались. А тут такое…

Причины переживать действительно были. В прошлый выходной Серафима отмечала свой 50-летний юбилей, на который съехалась вся родня. Была и тетя Ганна, которая, как поговаривали, к своим восьмидесяти трем годам умудрилась накопить несколько миллионов.

Ужин шел к завершению, и юбилярша уже подавала чай. В какой именно момент что-то пошло не так, никто не понял. Сначала прихватило живот у одного гостя, потом у второго, затем у третьего… А тете Ганне поплохело настолько, что пришлось вызывать «неотложку». В больницу ее увезли в бессознательном состоянии. К счастью, откачали, но ее состояние продолжало оставаться стабильно тяжелым.

Вслух Серафиме никто ничего до сих пор не сказал, но она чувствовала, что на нее косятся и шепчутся за спиной — плохо-то всем гостям стало как будто именно после ее «фирменного» пирога, к которому сама она не успела пока притронуться. Единственным человеком, кто верил ей, была Люба, с которой они дружили еще с университетских времен. Сама она на юбилее у подруги не была, злосчастный пирог не ела и помогла только с экспертизой.

— Да все будет нормально, — успокаивала оптимистка Люба. — Я больше чем уверена, что никому и в голову не взбредет заподозрить тебя в чем-то нехорошем. И не переживай раньше времени. Получим результаты экспертизы, будем думать, что делать дальше.

— Ну, допустим, получим. Допустим, выяснится, что кто-то что-то добавил в пирог. А дальше что? Как доказать, что это не я?

Люба задумалась.

— Слушай, а кто помимо тебя имел доступ на кухню?

— Ой, да кого тут только не было.

— Хорошо. Кто конкретно побывал на кухне, когда ты готовила?

— Да втроем мы готовили: я, Люсенька и Нина.

— Нина — которая соседка?

— Нет, сестра. А заходили… Ой, всех, пожалуй, и не вспомню.

Люба прямо посмотрела на нее:

— А кого ты подозреваешь?

— Никого я не подозреваю, — нахмурилась Серафима. — Чтобы подозревать, нужно сначала узнать, что с пирогом. А потом уже всякие теории строить.

— Как скажешь. Давай тогда дождемся результатов экспертизы.

На том и порешили.

***

На следующий день Серафима решила съездить проведать тетю Ганну. Однако врач сказал, что пациентка все еще очень слаба и поэтому просила никого к ней не пропускать.

Не пропустили ее и на следующий день.

— Да что же такое-то?! — возмутилась Серафима. — Почему вы меня не пускаете?

— Ганна Федоровна просила никого не пускать, — мягко, но категорично ответил доктор.

Что-то здесь явно было не так.

Шестое чувство подсказало Серафиме не уезжать сразу. Удобно припарковав машину, она принялась ждать.

Чего именно она ждет, она и сама не знала. Но уже через полчаса в больничный двор въехал хорошо знакомый ей белый «Фольксваген» младшей сестры.

Выйдя из машины, Нина почти вбежала в больничную дверь. Она пробыла там достаточно долго, и Серафима сделала вывод, что ее тетя Ганна приняла…

«Получается, она велела не пускать к себе только Серафиму?»

***

В свое время тетя Ганна, давняя подруга матери, заменила Серафиме и Нине мать. Эксцентричная бездетная богачка, потомок древнего княжеского рода, отдавшая сорок лет жизни дипломатической службе в одной из европейских стран, после ухода из жизни мужа решила удочерить миловидных девочек, осиротевших в одночасье.

Тетя Ганна вырастила их и дала обеим высшее образование. Нина стала ветеринаром и работала в частной ветклинике, а Серафима, с детства любившая готовить, отучилась на повара и впоследствии открыла свою кондитерскую.

Особенно тетя Ганна любила старшую, добрую и спокойную Серафиму. Ее любовь распространялась и дальше — на мужа «Фимочки» Егора, их сына Виталия с женой Люсей и их детей. Именно Серафиму она называла своей основной наследницей.

Причины на то были. Еще в раннем возрасте у Нины появился нездоровый интерес к деньгам. От наблюдательной тети Ганны не укрылось, что девочка, явно прослышав о ее богатстве, в ее отсутствие постоянно что-то ищет в доме...

После университета Нина вышла замуж, но вскоре супруг ушел от нее, и единственную дочь, жившую уже в другом городе, она поднимала сама.

Нина была уверена, что тетя ее любит. Пусть меньше, чем Серафиму, но все же любит. Хотя бы потому, что она ни разу даже не заикнулась о том, чтобы Нина вернула ей все долги. Тем не менее она всегда ревновала тетю Ганну к Серафиме, с которой у нее были ровные, но достаточно прохладные отношения.

***

На следующий день стали известны результаты экспертизы.

— Вот! Так я и думала! — Люба торжественно взмахнула полученным результатом экспертизы. — Там была слишком большая доза слабительного!

Видя, что Серафима лишилась дара речи, она продолжила:

— Так, подруга! Люська твоя — фармацевт в аптеке, верно? И Нина тоже имеет непосредственное отношение к медицинским препаратам. Так?

— Да…

— Ну-ка, показывай, что у тебя из слабительного в доме! — велела Люба.

— У меня только противодиарейные… — потянувшись к шкафчику с лекарствами, растерянно пробормотала Серафима.

— Фу, и те просроченные, — выбросив в мусорку упаковку, Люба продолжила расследование. — Теперь смотри. Версия номер один: они сговорились, чтобы насолить тебе, Фима. Версия номер два: это устроила одна из них. Чтобы остановиться на одной из версий, надо срочно выяснить, кому из них и почему понадобилось так тебе напакостить.

— Да Люся сразу отпадает, Любочка! Ну что ты, спятила? Она же сущий ангел!

— А она ела пирог? — спросила Люба.

— Не знаю. Но на симптомы вроде бы они с Ниной не жаловались.

— Вот! Это же прописная истина: на кого меньше всех падает подозрений, тот в итоге и оказывается преступником! — Люба назидательно подняла палец вверх.

Серафима удивленно посмотрела на нее:

— Кажется, кто-то перечитал детективов.

— Да при чем тут это? Налицо у нас действительно преступление, если что. Ведь тетю Ганну пришлось откачивать. А если бы не откачали?

Серафима словно что-то поняла.

— Люба, — почти жалобно сказала она, — как думаешь, зачем тому, кто это сделал, понадобилось так меня подставить?

— Версия тут только одна: на-след-ство… — раздельно и четко ответила подруга. — Да, да и еще тысячу раз да! Все совпадает!

— Что именно тут совпадает?

— Вот смотри. С учетом того, что у Нины действительно какой-то нездоровый интерес к деньгам, она могла…

— Ты думаешь, это она?

— Тут важен мотив! — и Люба вновь назидательно подняла палец вверх. — У Люси никаких причин так поступать не было, верно?

— Верно. Они с Виталиком хорошо зарабатывают и на жизнь не жалуются.

— Значит, остается только Нина. А мотив такой: ей просто захотелось стать единственной наследницей. Наверняка она уже пытается настроить сейчас тетю Ганну против тебя. Не зря же тебя к ней не пускают! Вот и все.

Заметив, что Серафима сидит с отрешенным видом, подруга почти торжественно закончила:

— Ну сама подумай! Другого и быть не может!

Серафима крепко задумалась. Люба говорила уверенно и убедительно. Получается, чтобы получить львиную долю наследства, Нина действительно готова была пойти на преступление?

— Какой кошмар… — пробормотала Серафима, закрывая лицо руками.

— Тут не плакать нужно, а действовать! — авторитетно заявила Люба.

— И что, по-твоему, нужно делать? Ведь тетя Ганна наверняка считает виноватой именно меня. Ты же хорошо ее знаешь! Словам она не поверит, здесь нужны реальные доказательства моей невиновности…

После небольшой паузы она вздохнула:

— Эх, если бы Егор был жив… Он бы что-нибудь придумал.

Люба тоже как-то сникла. И тут у Серафимы зазвонил телефон. Увидев, что на экране высветилось «тетя Ганна», она моментально сняла трубку.

— Здравствуй, Фима, — голос тети Ганны в трубке звучал привычно бодро и тепло.

— Здравствуйте, тетя Ганна! Как вы? Я столько раз пыталась навестить вас, но меня к вам не пускают! — затараторила Серафима.

— Обожди, не балаболь, — оборвала ее тетя Ганна. — У меня к тебе разговор. Когда сможешь приехать?

— Да хоть сейчас!

Положив трубку, Серафима села в машину и уже через полчаса была у тети Ганны.

***

Увидев вошедшую Серафиму, тетя Ганна протянула к ней руки. Они обнялись и какое-то время молчали.

Прервав контакт, тетя Ганна заговорила первая:

— Прости меня, Фима.

— За что? — удивилась Серафима.

— За то, что не сразу поняла, кто это все замутил и подстроил.

Она покачала головой и после небольшой паузы как бы про себя промолвила:

— То-то она забегала сюда ко мне…

— Не хочу наговаривать на сестру, но я намедни вспомнила, что именно Нина настояла, чтобы я отмечала свой юбилей не в кафе, а дома, — задумчиво сказала Серафима.

— Даже так?

— Она мне все уши прожужжала, что вы придете только в том случае, если я буду отмечать дома...

— И вон что устроила… — подхватила тетя Ганна.

– Ведь в кафе ей такая возможность не представилась бы… Мне-то без разницы, где чай пить. Впрочем, — перебила она сама себя, — я позвала тебя не кости ей мыть. Я хочу восстановить справедливость, и у меня есть план. Слушай сюда.

Серафима придвинулась ближе.

— Послезавтра меня выписывают, — говорила меж тем тетя Ганна.

– Чтобы не вызывать у Нины никаких подозрений, я попрошу ее забрать меня. А ты… — она протянула ей маленький конверт. — Возьми мою карту, закажи и сегодня же установи на кухне скрытую камеру. А завтра после обеда позвони и пригласи нас с Ниной на праздник в связи с моим выздоровлением. И попроси ее помочь тебе испечь мой любимый тортик.

— Вы думаете, сработает? — с сомнением в голосе спросила Серафима.

— Сработает, — тетя Ганна подмигнула ей. — Я скажу ей, что не в обиде на тебя, ведь, в конце концов, всякое может случиться.

Серафима исполнила просьбу тети Ганны. В течение дня специалист установил у нее на кухне скрытую камеру и научил пользоваться ею. Дело было за малым — позвать Нину в гости.

И постараться вести себя с ней как ни в чем не бывало.

***

Сестра говорила с Серафимой по телефону холодно и дала понять, что идет к ней в гости только из-за тети Ганны. Впрочем, помочь ей на кухне она согласилась легко.

— И все-таки, я в полном недоумении, — начала Нина, старательно взбивая крем для торта. — Как это тетя Ганна отважилась принять твое приглашение отметить ее выздоровление ее любимым тортиком?

Серафима предпочла пропустить колкость мимо ушей.

— Кстати, выяснилось, что там с пирогом? — спросила тем временем сестра.

— Да ничего не выяснилось, — вздохнула Серафима. — И вообще, не факт, что это был именно пирог. Одним словом, неизвестно, в каком блюде был испорченный продукт, из-за которого случилось то самое ЧП.

— А сейчас ты уверена, что все в порядке? — в голосе Нины прозвучала насмешка.

— Сейчас уверена, — отозвалась Серафима. — Ну все, пора намазывать коржи. Начнешь пока? Я выйду на минутку.

Серафима вышла и тяжело перевела дух.

Только бы все получилось!

***

В день выписки Нина забрала тетю Ганну и, как и договаривались, повезла ее к сестре. Встреча получилась очень теплой.

— Извините, пожалуйста, что так получилось, — сказала Серафима, накрывая на стол.

— Ничего, ничего! — улыбнулась тетя Ганна. — Все бывает. Если, как ты говоришь, экспертиза ничего не нашла, значит, придумали, злыдни, какое-то средство, которое не обнаружишь. Вероятнее всего, продавцы просто опрыскивают чем-то продукты, чтобы те имели товарный вид, а у нас потом проблемы. Вот на что я грешу.

Серафима принесла из кухни торт, и тетя Ганна всплеснула руками:

— Ой, мой любимый тортик! В твоем исполнении, Фимочка, он получается особенно вкусным.

И тут у нее зазвонил телефон. Звонила посвященная в план Люба. Зная об этой встрече, она одновременно разговаривала с тетей Ганной и с Серафимой, которые то и дело передавали друг другу трубку. Она тарахтела так долго, что у них просто не было возможности притронуться к торту.

Нине тем временем ничто не мешало есть торт. Тем не менее она к нему прикоснуться никак не решалась. Краем глаза наблюдая за сестрой, Серафима видела, что та смущена и даже обескуражена.

В конце концов, телефон зазвонил у самой Нины. Звонил постоянный клиент — он срочно просил о помощи и спрашивал Нину, куда за ней подъехать.

— Ой, возьми свою порцию-то, — сказала Серафима, укладывая ломтик торта в миниатюрный контейнер. — Дома съешь.

Нина поблагодарила и пообещала вернуться за матерью через пару часов. С такой радостью на экстренный вызов даже к хорошим знакомым она еще не выезжала.

***

Пока Нина отсутствовала, Серафима и тетя Ганна посмотрели запись, сделанную скрытой камерой. Они четко увидели, что, оставшись одна, Нина подсыпает что-то в крем и с еще большей интенсивностью продолжает его взбивать.

— Ну вот, все и выяснилось, — вздохнула тетя Ганна.

— Теперь что, в полицию?

— Не будем выносить сор из избы, дочка. Сами разберемся. Но я точно знаю, что она для меня теперь не существует.

Вскоре появилась Нина.

— Ну что, поехали? — спросила она.

— Я с бандиткой никуда не поеду! — отрезала тетя Ганна.

И, показывая ей флешку, продолжила:

— Здесь записано, что ты вытворяешь на кухне. Из завещания я тебя удаляю. А если ты не оставишь нас с Серафимой в покое, эта флешка мгновенно окажется в полиции.

Выслушав тираду, Нина подняла к небу глаза и саркастично воскликнула:

— О, боже!

Не прикрыв за собой дверь, она вышла.

Тетя Ганна действительно переоформила завещание и позаботилась о том, чтобы родственники узнали правду. Доброе имя Серафимы было восстановлено. Дальнейшие обстоятельства складывались так, что Серафима и тетя Ганна с Ниной никогда уже больше не пересекались... Еще один интересный рассказ о муже и заслуженном наказании