Эту забавную историю я услышал от своего товарища.

" В середине января наша 2-я минометная батарея, как и вся артиллерия полка, выехала на артиллерийские сборы. Жили в палатках, которые постоянно приходилось отапливать. Стоило истопникам зазеваться и не подкинуть вовремя дрова, как печка тухла и, почти моментально, в палатке становилось холодно.

Рядом с нами стояли палатки 1-ой и 3-ей батареи.

Все бойцы наши батареи, кроме сержантов, были одного призыва, а точнее осеннего и прослужили к этому времени всего чуть больше трех месяцев. В отличие от нас, в соседних батареях большинство личного состава уже весной собирались домой.

Наши офицеры тоже жили в палатках. Командир нашей батареи жил в одной палатке со старшим офицером и командиром 3-ей батареи. Свободные от занятий бойцы назначались дневальными в офицерскую палатку. Конечно, главной задачей дневального было поддерживать тепло и следить, чтобы ни к чему, что находилось в палатке, шустрые бойцы "не приделали ноги".

В тот день быть дневальным выпало мне. Все батареи вышли на полевые занятия. После обеда в палатку зашли оба комбата, а минут через пять, вслед за ними, в палатку вошел старший офицер 3-ей батареи. Он поставил на стол футляр с минометным прицелом.

- Вот, полюбуйтесь, бойцы так спешили на обед, что Муравьев забыл прицел.

Утеря прицела, это серьёзный проступок. Это тебе там не каску потерять, фляжку, или даже противогаз. В армии действовал принцип в сообщающихся сосудах. Если где-то что-то убыло, то значит, в другом месте прибыло. Если что-то утащили у тебя, значит, ты эту вещь утащишь у зазевавшегося бойца другого подразделения. Это был какой-то замкнутый круг. Вот только прицелы минометные на дороге не валялись, и, где попало, его не раздобудешь.

- Ладно, пусть маленько " икру помечет". Вечером вызовем, отдадим, да еще и проставляться заставим. - произнес мой комбат.

До перевода в третью батарею Муравьев отслужил полтора года во 2-ой , а потом, во избежание неуставных взаимоотношений, всех старослужащий батареи разбросали по различным подразделениям, и теперь вся 2-я батарея состоял из бойцов одного призыва и сержантов, только что закончивших сержантскую школу.

На том офицеры и сошлись. Вскоре их вызвал начальник артиллерии полка. Уходя, комбат положил коробку с прицелом под кровать, и, глядя на меня, многозначительно произнес:

- Смотри, если прицел уйдёт, получишь люлей.

Я понимал, что это были не пустые слова. Комбат своего мы уважали, и считали, что нам повезло с командиром, но слышали от старослужащих, что под его горячую руку лучше не попадаться.

И вот передо мной встала дилемма: сообщать, или не сообщать Муравьёву о том, что его прицел нашёлся. Решил, что надо сказать.

Я зашел в палатку 3-ей батареи как раз тогда, когда они решали вопрос о том, как Муравьёву вывернуться из щекотливого положения. Многие предлагали вернуться на место занятий и ещё раз всё там проверить, в надежде, что прицел завалился где-то в сугроб.

- Сейчас в палатку пришел старший офицер вашей батареи и принёс прицел, а наш комбат сказал что теперь " потеряшка" должен будет проставиться.

Я видел, как облегченно вздохнул Муравьёв. Нет, конечно, я не ждал слов благодарности, я даже предполагал, что рассказав о прицеле, поставлю себя под удар. Так оно и вышло.

- Давай, пока офицеров нет, тащи его сюда. А не принесешь, люлей получишь.

Я шёл в палатку и размышлял о своём незавидном положении. Тот, кто служил, знает, сколько прав имеет боец, не прослуживший и четырех месяцев. Выбор был небогатый. Теперь только надо было решать, от кого лучше получать люлей, от комбата или от ребят из 3-ей батареи.

Всё склонялось к тому, что предпочтительнее всё-таки получить от ребят. А потом неожиданно мелькнула идея, как говорится, и "рыбку съесть", и уцелеть.

Быстренько достал из футляра прицел, завернул его в полотенце и затолкал за щит палатки в том районе, где стояла печка, а футляр опять положил под кровать. После этого я снова пошел в 3-ю батарею и с чистой совестью заявил:

- Мужики, я всё в палатке осмотрел. Футляр лежит под кроватью, а прицела нет нигде. Если не верите, идите, ищите сами, только побыстрее, а то скоро офицеры должны будет вернуться.

Сразу же после того, как они ушли, я вернул прицел на место, а вскоре вернулись офицеры.

- Дневальный, давай зови Муравьёва.

Вскоре Муравьев был в палатке.

- Муравьёв, где твой прицел?

- Не знаю, товарищ капитан.

-Ну что, теперь платить из собственного кармана придётся? Знаешь, сколько он стоит?

- Наверное, придется, мы там всё вокруг, где были занятия, перерыли и ничего не нашли.

- А если прицел найдётся, проставишься?

- Какой разговор, товарищ капитан, конечно проставлюсь!

-Ну ладно, Муравьёв, забирай и не забывай, что с тебя литр водки.

И комбат, достав из-под кровати футляр, раскрыл его. Прицел был на месте.

-Забирай свою потерю, да помни, что обещал своему бывшему комбату.

На этом история с минометом прицелом закончилась, и лишь через полгода товарищ рассказал мне, как ему тогда удалось выкрутиться из этой щекотливой ситуации.